Меч Господа нашего-2 [СИ] - Александр Афанасьев

Как только самолет из Пакистана совершил посадку — несколько черных внедорожников Шевроле Субурбан и седанов Мерседес-600 подкатили к нему, образовав полукруг и прикрывая самолет с наиболее опасной стороны — с той, с которой будут высаживаться пассажиры. Высадившиеся из Субурбанов люди — сноровисто воткнули в держатели длинные алюминиевые шесты и растянули полотнища белой, плотной ткани. Это было прикрытие от снайперов, которые — учитывая обстоятельства — вполне могли здесь появиться….

Самолет, прилетевший из Пакистана, был полон. Начальник генерального штаба, начальник штаба ВВС, начальник Межведомственной разведслужбы — все прибыли совершить «джихад без оружия». То есть — хадж. Хадж во все времена и для всех считался богоугодным делом, и даже такие грешники, как пакистанские генералы, совершив хадж, могли на что-то рассчитывать в загробной жизни, представ перед всевидящим оком Аллаха.

Однако — кроме хаджа были еще и другие вопросы, которые необходимо было решить. Дом Саудов пошатнулся — и только во власти Пакистана было подставить ему плечо.

Вопросов было два. Обратный экспорт и опосредованный контроль…

Обратным экспортом раньше называлась ситуация с гастарбайтерами, теперь же это слово приобрело несколько другое значение, но об этом потом. В богатых монархиях Ближнего Востока, подобных Саудовской Аравии, в богатых диктатурах Ближнего Востока, подобных саддамовскому Ираку и нынешнему Ирану — остро необходимы были гастарбайтеры. Но при этом — гастарбайтеры не всякие. Соображения общественного спокойствия требовали, чтобы гастарбайтеры были из мусульманской страны и при этом не имели за плечами поддержки сильного государства — для того, чтобы можно было кидать и унижать их. Две самые популярные категории гастарбайтеров до сих пор были — пакистанцы и палестинцы. Были еще и сомалийцы — но они были черными и плохо знали язык. Палестинцы были опасны тем, что с детства вращались в среде заговорщиков и террористов и постоянно строили заговоры. Приглашать йеменцев было опасно потому, что у Йемена и Саудовской Аравии существовала общая граница и территориальный спор. Таким образом — пакистанцы были идеальными гастарбайтерами для Востока, безропотными, послушными, не слишком умными, согласными на самую грязную работу. Дошло до того, что в некоторых странах — например в эмирате Дубаи — пакистанских гастарбайтеров было больше, чем собственного населения. Это и называлось поначалу «обратный экспорт» — экспорт гастарбайтеров, которые обратно везли в Пакистан заработанные тяжелым трудом деньги.

Однако, в последние десять лет — ситуация коренным образом изменилась. Теперь пакистанцы были уже не забитыми и не безропотными, они происходили из страны, ставшей настоящим рассадником агрессивного ислама. Попадая в страны арабского Востока — они моментально находили единомышленников, создавали подпольные ячейки, начинали пропаганду. Пакистанцы уже сыграли немалую роль в массовом сопротивлении вводу американских войск в Саудовскую Аравию — и в будущем их роль должна была только возрастать. Это и было вторым, гораздо более зловещим смыслом термина «обратный экспорт». В восьмидесятых годах — именно Саудовская Аравия сделала все для радикализации и исламизации Пакистана. Именно она — за свой счет послала в медресе в лагерях афганских беженцев тысячи мулл, которые проповедовали то, что знали сами — ваххабизм. Именно она — давала еще доллар на любой доллар, который США или другие страны Запада перечисляли на борьбу с советским присутствием в Афганистане. Но теперь — пришло время расплаты. Америка расплатилась первой: ее солдаты уже двенадцать лет сражались и истекали кровью в афганских горах. Время платить по полной для Саудовской Аравии еще не настало — но вот — вот должно было настать. Дело в том, что в среде молодежи ультрарадикальные фетвы, приходящие из медресе Хаккания значили куда больше, чем титул Короля Саудовской Аравии — покровитель Двух Святых городов, Мекки и Медины. Этот титул — в течение десятилетий позволял абсолютной королевской власти сохранять свою легитимность. Но теперь — все больше и больше молодых людей в Саудовской Аравии убеждались, что защитить свою землю может не Король — а могут они сами путем восстания и террора. Это и было новое значение «обратного экспорта» — занесенный в восьмидесятых на землю Пакистана ваххабизм возвращался на родину в наиболее жестокой, нетерпимой и непримиримой форме, он уже прямо угрожал тем, кто в восьмидесятых отправлял боевиков на джихад с Советским союзом.

Опосредованный контроль — мало изученный способ контроля и защиты элит ключевого для национальных интересов США региона — Персидского залива. Начиная со времен слома колониальной системы и утраты механизмов прямого контроля — элитам запада, прежде всего США и Великобритании нужен был инструмент, как контролировать элиты в странах Залива и в то же время защищать их. Опасность им грозила со всех сторон. БААС, партия арабского социализма была опасно популярной в среде офицеров младшего и среднего звена — а это была питательная почва для вооруженного мятежа армии и прихода к власти военной диктатуры как в Ираке. Опасны были палестинцы — они, например, убили короля Иордании Абдаллу, они же покушались на его предшественников, чаще всего за палестинцами стоял Советский союз. Иран с его шиитами и Хезбаллой, у них в стране были вполне официальные центры подготовки террористов. Ливия с ее Бюро экспорта исламской революции. Братья — мусульмане с ячейками по всему Востоку, с фанатиками и террором. Опасность была повсюду, самым лучшим вариантом было бы размещение в ключевых странах баз НАТО — но это могло привести и скорее всего привело бы к социальному взрыву и подъему арабов на борьбу с оккупантами. Все таки — антиамериканские настроения в этом регионе были очень сильны и в этим приходилось считаться.

Тогда был придуман механизм опосредованного контроля. Его ключевым элементом — посредником между Западом и странами Востока — стал Пакистан. Бывшее колониальное государство, север Индии, откуда англичане ушли одними из последних. В Пакистане — англичанам удалось взрастить и воспитать касту военных, создать самообеспечивающийся механизм в виде армии, мусульманской и в то же время не мусульманской, владеющей землями и предприятиями и за счет этого почти независимой от общества, умеющей противостоять обществу, любящей и умеющей совершать государственные перевороты. Однако — для нищей неразвитой страны — армия Пакистана была слишком велика.

Тогда появились военные — гастарбайтеры. Такие как Мухаммед Зия уль-Хак. Его карьера очень показательна — родился в семье военных, закончил военный университет в США, но направился служить не к себе на родину — а в армию Иордании. Будучи командиром механизированной дивизии — исполнил приказ Короля и бросил свою дивизию на уничтожение лагерей палестинцев — это стало потом известным под названием «Черный Сентябрь». Затем вернулся к себе на родину, стал Начальником генерального штаба. Устроил военный переворот, повесил законно избранного главу государства и провозгласил главой государства самого себя. В восемьдесят пятом — приказал применить против восставших племен в племенной зоне химическое оружие — при полном молчании со стороны Запада. Таких было немало, уль-Хак был известен потому, что стал главой государства и организовывал акты геноцида и военные преступления. Остальные держались в тени — но путь их был точно таким же: Сандхерст в Великобритании или форт-Ливенуорт в США, дальше — командование какой-нибудь дивизией или корпусом в одной из стран Востока. Были и спецслужбисты — гастарбайтеры и полицейские — гастарбайтеры, и офицеры рангом ниже — гастарбайтеры. Они были исполнительны, обладали лучшим, чем местные военным образованием, лояльны местным властям. Наличие пакистанских офицеров крайне затрудняло как восстание солдат, так и возможный военный переворот. Повышало это и боеспособность армии — с арабскими офицерами она была очень низкой.

Зная это — многое становится понятным. Например — почему США и вообще западный мир так переполошились по поводу ввода советских войск в Афганистан. Почему Пакистану оказали такую мощную поддержку. Почему закрывали глаза на акты геноцида, на государственные перевороты. Почему — так зверски расправились с гражданским премьером Зульфикаром Али Бхутто, который мечтал о создании в теории, а потом и на практике исламского коммунизма.

Система эта держалась до начала нового тысячелетия, ее сворачивание стало одной из причин того, почему начала так непредсказуемо меняться политическая карта региона, почему началась арабская весна. Но теперь — она возрождалась, просто в видоизмененной форме. С две тысячи первого года — интересы Пакистана и запада разошлись, а с апреля одиннадцатого, с рейда на Абботабад — они разошлись кардинально: теперь наличие пакистанских офицеров было для Запада фактором угрозы. А пакистанские элиты поняли, что они сами, играя на противоречиях и опасениях арабских шейхов, искусно дирижируя «исламскими экстремистами — пакистанскими гастарбайтерами», имея многочисленную агентуру — способны шантажировать и даже в какой-то степени контролировать страны, в десятки раз богаче нищего Пакистана. Это была примитивная форма шантажа, просто на межгосударственном уровне. Не хочешь, чтобы у тебя в стране были массовые беспорядки? Не хочешь, чтобы тебя подорвал шахид во время праздника? Хочешь — обеспечить покорность и своих подданных и гастарбайтеров? Найми нас в охрану, плати нам — и все у тебя будет. Нет… ну, сам напросился…